Поведение следования за мамой у детей

Теперь мы понимаем, насколько важно, чтобы к тому моменту, как малыш слезает с рук и обретает свободу передвижения, он уже разделил людей на своих и чужих. Чтобы следовать — только за своими взрослыми. За теми, кто помнит и знает, что у них есть ребенок, кто ответственен, кто понимает, что ребенку хорошо и что плохо.

Психологи, врачи, логопеды, работающие с маленькими детьми, знают: на первых встречах ребенок не будет выполнять никаких заданий и инструкций, пока не глянет на своего взрослого и не дождется его кивка.

Никому не придет в голову оставить маленького ребенка даже с самым опытным педагогом, не побыв рядом, пока взаимодействие не установится. «Своих слушайся, чужих нет, по крайней мере, пока свои не разрешат», — гласит программа, и, согласитесь, ничего разумнее нельзя было бы придумать.

Готовность ребенка слушаться определяется не нотациями и поучениями, не наказаниями и призами, а качеством привязанности. Чем надежнее связь с родителями, чем больше они для ребенка «свои», тем естественней для него их слушаться, а незнакомых — нет, по крайней мере пока свои не одобрят их указания.

Не хотите, чтобы ребенок в более старшем возрасте «попал под дурное влияние»? Значит, постарайтесь, чтобы ваша с ним привязанность была надежной, прочной, чтобы он был уверен, что может на вас рассчитывать. Будьте для него надежным источником защиты и заботы в любых обстоятельствах. Тогда именно ваши ценности лягут в основу его личности, именно вы будете самыми авторитетными для него людьми даже спустя годы.

Природа на вашей стороне. Главное — свою часть партии сыграть как положено.

Источник: http://www.7ya.ru/article/Pochemu-on-tak-sebya-vedet-Rebenok-ot-1-do-3-i-povedenie-sledovaniya/

Содержание
  1. Следование — это подражание и послушание
  2. Поведение следования в древности и в наши дни
  3. «Стоять на месте и плакать». Людмила Петрановская о поведении следования и послушании
  4. Следование
  5. Следование — совместная деятельность ребенка и мамы по освоению пространства вне дома.
  6. В общем, пока ребенок не ходит за руку — носим на руках, коляска — только лицом к маме.
  7. Как вырастить умного и послушного ребенка. Программа следования
  8. Если мама не знает о поведении следования
  9. Ранние разлуки с матерью как источник аффективного поведения детей при изменении социальной ситуации развития
  10. И в заключение приведу здесь парочку наиболее часто задаваемых и интересных вопросов, на которые мне приходилось отвечать в разговорах про обучение ребенка следованию:
  11. Следование за мамой
  12. Почему это важно?
  13. Как выглядит поведение следования?
  14. Как обучить поведению следования?
  15. Что такое поведение следования

Следование — это подражание и послушание

Поведение следования очень важно не только в буквальном смысле, как передвижение в пространстве. В более общем смысле следование — это подражание. Делай как твой взрослый — тоже базовое, заложенное от природы в любого ребенка поведение. Именно через подражание родителям ребенок усваивает самые важные, самые значимые умения в своей жизни: ходить, говорить, манипулировать с предметами. Все это результат не каких-то специальных занятий, а просто подражание: смотри на них и повторяй, пока у тебя тоже не получится.

Еще одно проявление поведения следования — послушание, то есть, буквально, следование указаниям родителя. Возможно, для кого-то эта мысль покажется неожиданной, но дети на самом деле от природы послушны. Это часть программы привязанности — следовать за своим взрослым в прямом и переносном смысле. Даже если вы возьмем самого отъявленного неслуха, от строптивости которого родители уже рыдают, внимательно понаблюдаем за ним и занудно посчитаем, сколько раз за день он послушался родителей и сколько нет, мы убедимся, что актов послушания будет в несколько раз больше.

Мы сами не замечаем, как много указаний даем маленькому ребенку: «Иди-ка сюда. дай нос вытру. постой минутку. на, попробуй. руку дай мне. отойди-ка. открывай скорей ротик. смотри, что у меня есть. ». И так целый день. Это нормально — ребенок мал, неопытен, он нуждается в руководстве, и ему естественно следовать указаниям. Да, он может когда-то заупрямиться, отказаться, или просто не понять, не суметь остановиться — но на это всегда есть особые причины. А просто так, по умолчанию — он слушается. Поведение следования.

Поведение следования в древности и в наши дни

Вполне устойчивое поведение следования формируется только годам к трем, а наверняка не отстать от родителя при движении в толпе ребенок сможет только к шести. Но и тогда, если вдруг его все же оттеснят и он потеряет мать или отца из виду, у него очень скоро включится та самая программа «стоять на месте и плакать». Которая и в переполненном супермаркете остается оптимальной, самой эффективной для Очень Маленького Существа. Именно этому мы учим детей: потерялся — никуда не уходи, стой на видном месте, я тебя найду.

Устойчивое поведение следования очень важно для безопасности ребенка, особенно если в жизни часто приходится уносить ноги от опасности. Неудивительно, что у некоторых кочевых племен существовали практики, регулирующие разницу в возрасте между детьми. Ведь взрослый человек не может долго нести на руках двоих младенцев. Если один ребенок на руках или привязан к матери, важно, чтобы другой бежал следом сам. А это значит — разница в возрасте хотя бы три года.

Поэтому существовали строгие табу на возобновление половой жизни после рождения ребенка. Момент, когда мужа снова можно было допускать в шатер к жене, определяли старейшины оригинальным способом: в малыша бросали тяжелой шапкой из овчины. Если он устоял на ногах — значит, уже хорошо ходит, к рождению младшего и вовсе будет уверенно следовать. А если упал — значит, еще рано папе «требовать продолжения банкета».

«Стоять на месте и плакать». Людмила Петрановская о поведении следования и послушании

Детский психолог Людмила Петрановская в книге «Тайная опора: привязанность в жизни ребенка» рассказывает о том, что такое поведение следования, как оно формируется у ребенка и какие ошибки должны избегать родители в бытовых ситуациях.

Поведение следования очень сложная программа, ведь нужно одновременно делать несколько дел: удерживать в поле внимания «своего» взрослого, который при этом быстро движется, оценивать свое от него расстояние: не отстал ли? не прибавить ли ходу? да еще в процессе смотреть под ноги — взрослый движется вперед, ему не до этого. Сложно. Следованию не научишься за один день, на это уходит время.

Наверняка вы много раз наблюдали, что происходит, когда малыш еще не вполне освоился со следованием.

Вот ребенок лет полутора идет куда-то с мамой. Скажем, в поликлинику.
Идет то за руку с ней, то просто рядом. И вдруг увидел под ногами что-то интересное. Или просто зазевался, притормозил. Мама прошла по инерции вперед на несколько шагов. Обернулась, видит, что малыш отстал, и зовет его: «Догоняй скорее!»

Если она успела уйти на пару шагов, то он догонит. А вот если на несколько метров.

Ребенок вдруг обнаруживает себя в незнакомом месте, на улице, среди чужих людей. Мама далеко. Ему становится тревожно. При этом ходит он пока еще не очень. Следование освоил нетвердо.

Поэтому включается старая добрая «программа для самых маленьких»: оставайся на месте и поставь звуковой маяк. Малыш стоит как вкопанный и готовится зареветь.

Если мама догадается вернуться к нему, обнять, взять за руку — все будет хорошо.

Но если мама нервничает, торопит: «Давай скорей, опаздываем, врач уйдет!» — тревога ребенка взлетает, он «укрепляется на местности» еще прочнее, например, может сесть на попу, и таки начинает плакать. Не из вредности, и не из непослушания — просто так ему говорит инстинкт, он делает как раз то, что положено.

И совсем беда, если мама решила, что это подходящий момент повоспитывать, начинает его ругать или, того хуже, грозит уйти и оставить: «Ну, и сиди тут, а я без тебя уйду, раз ты такой непослушный!» Да еще обязательно возникнет рядом какая-нибудь добрая бабушка с текстом: «А кто это тут маму не слушается, вот я тебя сейчас заберу».
Представляете себе ужас положения? Уж какое тут следование, малыш буквально вцепляется в землю — кажется, если бы у него была саперная лопатка, он стал бы рыть окоп — и орет уже всерьез, в полном отчаянии. И уж точно ни за что не пойдет к маме. Теперь даже когда она за ним вернется (а куда она денется?) понадобится довольно много времени, прежде чем он перестанет плакать и снова сможет сам следовать за ней.

Если такое повторяется часто — ребенок становится тревожным, формирование следования задерживается, он не идет сам, а виснет на родителе, боясь отпустить его от себя.

Интересно, что если с ними гуляет еще и старший ребенок, лет пяти хотя бы, он часто первый соображает, что происходит, возвращается за младшим, чтобы притащить его к маме, одержимой приступом педагогического рвения. Словно еще сам не забыл, каково это — сидеть там и слушать «Я сейчас от тебя уйду».

Вполне устойчивое поведение следования формируется только годам к трем, а наверняка не отстать от родителя при движении в толпе ребенок сможет только к шести. Но и тогда, если вдруг его все же оттеснят и он потеряет мать или отца из виду, у него очень скоро включится та самая программа «стоять на месте и плакать». Которая и в переполненном супермаркете остается оптимальной, самой эффективной для Очень Маленького Существа, именно этому мы учим детей: потерялся — никуда не уходи, стой на видном месте, я тебя найду.

Устойчивое поведение следования очень важно для безопасности ребенка, особенно если в жизни часто приходится уносить ноги от опасности. Неудивительно, что у некоторых кочевых племен существовали практики, регулирующие разницу в возрасте между детьми. Ведь взрослый человек не может долго нести на руках двоих младенцев. Если один ребенок на руках или привязан к матери, важно, чтобы другой бежал следом сам. А это значит — разница в возрасте хотя бы три года.

Поэтому существовали строгие табу на возобновление половой жизни после рождения ребенка. Момент, когда мужа снова можно было допускать в шатер к жене, определяли старейшины оригинальным способом: в малыша бросали тяжелой шапкой из овчины. Если он устоял на ногах — значит, уже хорошо ходит, к рождению младшего и вовсе будет уверенно следовать. А если упал — значит, еще рано папе «требовать продолжения банкета».

Поведение следования очень важно не только в буквальном смысле, как передвижение в пространстве. В более общем смысле следование — это подражание. Делай как твой взрослый — тоже базовое, заложенное в любого ребенка от природы поведение.

Именно через подражание родителям ребенок усваивает самые важные, самые значимые умения в своей жизни: ходить, говорить, манипулировать с предметами.

Все это результат не каких-то специальных занятий и уроков, а просто подражание: смотри на них и повторяй, пока у тебя тоже не получится.

Еще одно проявление поведения следования — послушание, буквально — следование указаниям родителя. Возможно, для кого-то эта мысль покажется неожиданной, но дети на самом деле от природы послушны . Это часть программы привязанности — следовать за своим взрослым в прямом и переносном смысле . Даже если мы возьмем самого отъявленного неслуха, от строптивости которого родители уже рыдают, внимательно понаблюдаем за ним и занудно посчитаем, сколько раз за день он послушался родителей и сколько нет, мы убедимся, что актов послушания будет в несколько раз больше.

Мы сами не замечаем, как много указаний даем маленькому ребенку: «Иди-ка сюда. дай нос вытру. постой минутку. на, попробуй. руку дай мне. отойди-ка. открывай скорей ротик. смотри, что у меня есть. » И так целый день. Это нормально — ребенок мал, неопытен, он нуждается в руководстве, и ему естественно следовать указаниям. Да, он может когда-то заупрямиться, отказаться, или просто не понять, не суметь остановиться — но на это всегда есть особые причины. А просто так, по умолчанию — он слушается. Поведение следования.

Из книги «Тайная опора: привязанность в жизни ребенка».

Источник: http://dailybaby.ru/magazine/articles/stoiat-na-meste-i-plakat-liudmila-petranovskaia-o-povedenii-sledovaniia-i-poslushanii

Следование

Ольга Фролушкина: Следование… это понятие пришло в наш обиход из книги Ж.Ледлофф и от специалистов некогда популярного центра «Рожана». Трактовка поведения следования «от Рожаны» была примерно такой: «такое поведение ребенка, когда он, не отставая и не отвлекаясь, следует за мамой, пока она идет куда-то по своим делам. Он не бежит на проезжую часть и не уходит в кусты посмотреть на интересный окурок, он сам отвечает за то, чтобы не отстать от мамы.

Такое поведение обусловлено инстинктом следования – инстинктом, который отвечает за выживание детеныша человека в естественной среде. Рожановский подход неоднократно был раскритикован, но все же стал широко известен, так как никакой альтернативы ему не было. У меня их трактовка и методы тоже вызывали и сомнения, и неприятие, отталкивало авторитарное поведение мамы и «дрессировка» ребенка, но все же наблюдения за поведением детей в городе (пока сын был еще мал для самостоятельных прогулок) убедили меня, что следование в городе вещь нужная и полезная.

Может быть даже более нужная и полезная чем в сельской местности или в среде обитания племени екуана. Поэтому, когда моему сыну исполнился год, я всерьез задумалась как научить его адекватному и безопасному поведению на улице. Пришлось идти наощупь, пробовать популярные советы из Рожаны и экспериментировать, исходя из своих соображений. И, к моему приятному удивлению, когда моему сыну сравнялось два года я почувствовала, как удобно и спокойно быть уверенной в своем ребенке…

Проанализировав свой опыт, я поняла, что практическим путем нашла свой способ обучения ребенка следованию, довольно сильно отличающийся от того способа, который был мне известен; отличающийся и целями, и методами и даже внутренней философией, не побоюсь этого слова. В частности, для меня оказалась неподходящей позиция «ребенок должен нести ответственность за то, чтобы не отстать от мамы», напротив, я всегда исходила из того, что именно взрослый несет за ребенка ответственность в потенциально опасной среде.

Также мне не показалось хорошим решением обучать ребенка следовать за мамой с помощью окружающих, которые возвращают отошедшего ребенка маме и побуждают его следовать за ней, уж очень пассивной и безответственной выглядит в такой позиции мама, которая как будто перекладывает свою ответственность за ребенка на окружающих людей. Не думаю, что такое обучение действительно эффективно научит ребенка держаться рядом с мамой в окружении незнакомых людей.

Главной целью обучения следованию для меня стала такая цель: научить своего ребенка вне безопасной привычной среды, на городских улицах, полностью в своем поведении ориентироваться на меня, не для того, чтобы не потеряться, а для того, чтобы по моей реакции определять что можно сейчас делать, а что — нет. Чтобы ребенок держался рядом со мной не из страха, а по привычке, потому что «здесь, на улице, так принято себя вести»

Описывая свой опыт, я буду привычно пользоваться словом «следование», но вначале хочу дать свое минимальное определение.

Следование — совместная деятельность ребенка и мамы по освоению пространства вне дома.

Следование — важнейшая для ребенка возрастная сфера, наравне с освоением самостоятельной гигиены. По важности эти две сферы равны, по опыту-полярны. Гигиена дает ребенку пространство для инициативы и проявления своих возможностей, развития сознавания чувств, контроля. Следование дает ребенку опыт комфортной ведомой, зависимой позиции, учит соглашаться отдавать инициативу маме, полностью полагаться на неё, доверять и зависеть от неё в своих действиях больше обычного.

Следование как совместная деятельность, учит ребенка не столько «не убегать», сколько ориентироваться на маму и передавать ей свою инициативу в освоении пространства. В совместной деятельности, вообще, основное — это подражание, » я как мама». Следование дает следующий шаг для развития психики и личности- ребенок не просто подражает, но еще и активно учится,находясь в ведомой позиции.

То есть, когда, например, мама с ребенком моет посуду или еще чем-то занимается, она его не учит непрерывно, в основном-ребенок сам берет и повторяет за мамой, изредка мама ему что-то показывает. Следование — такой вид совместной деятельности, где мама полностью берет на себя ответственность и учит ребенка непрерывно, до тех пор, пока он не осваивает основы поведения на улице в совершенстве. Пространство вне дома — для ребенка является очень насыщенной информационной средой, для мамы важно максимально полно знакомить ребенка со средой и расставлять ориентиры.

Готовность ребенка к освоению поведения вне дома определяется тем, умеет ли ребенок ходить за руку с мамой. Некоторые дети изначально охотно соглашаются ходить за руку(повезло ? ), других и этому надо учить- годовалые дети очень чувствительны к границам, из-за этого могут воспринимать хождение за руку как посягательство на личную неприкосновенность. (У меня сын был таким, хотя пошел он в 9 месяцев, но за руку стал ходить со мной только после 1,2-1,3, т.е. после окончания кризиса года, плюс я удачно воспользовалась зимними прогулками, когда Юра был вынужден держаться за мою руку из за сугробов и скользких дорожек ? Так и привык, и к теплому времени года уже уверенно держался за мою руку и не протестовал.

В общем, пока ребенок не ходит за руку — носим на руках, коляска — только лицом к маме.

Если уже умеет ходить, но за руку не держится — сначала учим ходить за руку, потом начинаем ходить на прогулки ? Ходит за руку — выходим осваивать улицу. Двор своего дома или огороженная детская площадка для следования не подходят, так как пространство, скажем так, не агрессивное, защищенное. В таком пространстве ребенок может проявлять инициативу и реализовывать познавательную активность сколько хочет. Т.е. для того чтобы реализовать концепцию следования надо выходить в незащищенную среду — ходить по тротуарам, ходить в магазины и т.п.

Сначала ребенок ходит строго за руку, гуляет вокруг мамы-только в безопасном пространстве. Хождение надо много тренировать, это навык, который закрепляется постоянными повторениями, как впрочем и любой другой в возрасте от года до двух. Собственно говоря, никакого другого способа для таких малышей что-либо закрепить просто не бывает.

Ну разве что стресс, например, испугать разделением с мамой или страшным дядей, но это не наши методы ? Если ребенок вырывает руку или быстро устает и просится на ручки- несем его мелкими перебежками. Пронесли-прошли, пронесли-прошли. Носим только в удобном для ребенка положении. Если вы читали советы противоположного толка, то я думаю, вам будет полезно узнать, что мамины руки и мамины объятия не должны ассоциироваться у крохи с напряжением, неудобством и подавлением. Только с комфортом и надежным пристанищем, иначе поводов убегать от мамы и не обращать внимания на её призывы будет еще больше.

Когда малыш привыкает ходить за руку, мама очерчивает вокруг себя мысленно небольшой круг, в котором ребенок может вокруг неё осваивать пространство. Это уже к полутора или даже чуть позже, прямой физический контакт за руку сменяется контактом глаз и контактом через речь, но этот вид связи с ребенком уже должен быть хорошо освоен.

Мама и ребенок постоянно смотрят друг на друга, ловят взгляд друг друга, мама сопровождает все действия ребенка словами. К этому моменту ребенок уже должен уметь останавливаться по слову «Стой» и подходить после слова «Иди ко мне», ну или любым другими словами, которые маме нравятся. Но этот навык уже должен быть. Это второе, чему ребенка надо научить после хождения за руку. Останавливаться и подходить на зов. Особенно важно для темпераментных и возбудимых детей, которым трудно сосредотачиваться. Чем активней ребенок, тем важней для него четко ощущать границу — слово «стой».

Итак, в зависимости от защищенности пространства мама или ведет ребенка за руку (по тротуару, например) или отпускает в «свободное плавание» (на закрытой площадке), или очерчивает вокруг себя круг, внутри которого ребенок может находиться, не теряя при этом визуальный контакт с мамой (в парке, например).

Чуть ребенок переступает границу маминого мысленного круга — она его останавливает и возвращает, вначале физически и словами, потом только словами. Чем старше ребенок, тем шире может быть этот круг. На закрытой площадке или во дворе роль круга может играть забор, на оживленной улице — это четко рука мамы или её юбка (очень удобно, кстати, можно ребенка попросить держаться за юбку, если нужна свободная рука).

Если ребенок видит что-то интересное, что его манит — он вначале смотрит на маму, на её реакцию, а потом либо подходит к ней ближе, если мама дает ему сигнал, что туда не надо ходить, либо мама замечает интерес ребенка и сама начинает двигаться в сторону того, что заинтересовало ребенка. Таким образом, ребенок в принципе не пересекает этот воображаемый круг вокруг мамы, он может маме показать на что-то интересное,но инициатива и ответственность всегда полностью на маме, мама определяет можно ли переместиться в какую-либо сторону, идет туда или не идет, и ребенок таким образом либо получает возможность исследовать пространство, либо получает сигнал о том, что подобных мест/предметов нужно избегать.

Следование как навык полностью сформировывается к двум годам, до двух нет смысла требовать от ребенка четкого следования или говорить что у мамы с ребенком есть проблемы со следованием, или нарушения привязанности. Но учить следовать обязательно нужно, это прям важно-важно и для безопасности, и для развития, куда важнее, чем любое другое обучение в этом возрасте. Некоторые мамы умудряются к двум ребенка натаскать на алфавит или счет, но совсем не учат поведению в разных местах… а после двух дети ох как быстро могут убегать, и непредсказуемо… у двухлеток же ощущение всемогущества появляется ?

Коляску вперед лицом, по моим ощущениям, можно использовать не раньше полутора, а лучше-после двух, когда поведение следования уже полностью закрепилось. От эпизодических прогулок в коляске следование не пострадает,но все таки стоит помнить, что навык следовать за взрослыми закрепляется регулярными многократными повторениями, т.е. чтобы ребенок следовал — надо ходить с ним побольше, а не просто гулять в одних и тех же безопасных местах.

Закрепленный навык следования хорошо способствует укреплению и развитию привязанности, привязанность, в свою очередь, еще лучше мотивирует ребенка держаться недалеко от своих близких. «Хорошо привязанный» ребенок от мамы далеко не отойдет, потому что ему это не нужно и не интересно: привязанность — этот тот эластичный шнур, который удерживает людей рядом друг с другом.

Как вырастить умного и послушного ребенка. Программа следования

Людмила Петрановская педагог-психолог, создатель Института развития семейного устройства, автор книг для родителей и детей, проводит лекции и вебинары

Для того чтобы ребенок от 1 до 3 лет развивался по возрасту, осваивал новые навыки и слушался родителей, вовсе не нужны развивающие игры, специальные занятия и воспитательные приемы. Все, что нужно для развития, уже заложено в ребенке и его родителях и называется «программой следования». Как она работает и что дает прямо сейчас и в будущем, рассказывает психолог Людмила Петрановская.

Малышу год. Уже совсем человечек. Стоит, пробует ходить, говорит несколько слов. Исследование мира — вот чем он займется на следующем этапе. Держитесь, кошки, мобильники и мамины новые туфли. Вставайте с кресла, родители, — теперь вам предстоит побегать. Вашего отпрыска ждут великие дела.

Если мама не знает о поведении следования

Наверняка вы много раз наблюдали, что происходит, когда малыш еще не вполне освоился со следованием.

Вот ребенок лет полутора идет куда-то с мамой. Скажем, в поликлинику.

Идет то за руку с ней, то просто рядом. И вдруг увидел под ногами что-то интересное. Или просто зазевался, притормозил. Мама прошла по инерции вперед на несколько шагов. Обернулась, видит, что малыш отстал, и зовет его: «Догоняй скорее!».

Если она успела уйти на пару шагов, то он догонит. А вот если на несколько метров.

Ребенок вдруг обнаруживает себя в незнакомом месте, на улице, среди чужих людей. Мама далеко. Ему становится тревожно.

При этом ходит он пока еще не очень. Следование освоил нетвердо. Поэтому включается старая добрая «программа для самых маленьких»: оставайся на месте и поставь звуковой маяк. Малыш стоит как вкопанный и готовится зареветь.

Если мама догадается вернуться к нему, обнять, взять за руку — все будет хорошо. Но если мама нервничает, торопит: «Давай скорей, опаздываем, врач уйдет!» — тревога ребенка взлетает, он «укрепляется на местности» еще прочнее, например, может сесть на попу, и начинает плакать. Не из вредности и не из непослушания — просто так ему говорит инстинкт, он делает как раз то, что положено.

И совсем беда, если мама решила, что это подходящий момент повоспитывать, начинает его ругать или, того хуже, грозит уйти и оставить: «Ну, и сиди тут, а я без тебя уйду, раз ты такой непослушный!». Да еще обязательно возникнет рядом какая-нибудь добрая бабушка с текстом: «А кто это тут маму не слушается, вот я тебя сейчас заберу».

Представляете себе ужас положения? Уж какое тут следование, малыш буквально вцепляется в землю — кажется, если бы у него была саперная лопатка, он стал бы рыть окоп — и орет уже всерьез, в полном отчаянии. И уж точно ни за что не пойдет к маме.

Теперь даже когда она за ним вернется (а куда она денется?) понадобится довольно много времени, прежде чем он перестанет плакать и снова сможет сам следовать за ней. Если такое повторяется часто — ребенок становится тревожным, формирование следования задерживается, он не идет сам, а виснет на родителе, боясь отпустить его от себя.

Интересно, что если с ними гуляет еще и старший ребенок, лет пяти хотя бы, он часто первый соображает, что происходит, возвращается за младшим, чтобы притащить его к маме, одержимой приступом педагогического рвения. Словно еще сам не забыл, каково это — сидеть там и слушать «Я сейчас от тебя уйду».

 

Ранние разлуки с матерью как источник аффективного поведения детей при изменении социальной ситуации развития

Один из основных вопросов в контексте обсуждаемой проблемы вопрос о непосредственных «пусковых» моментов первичного аффекта у маленького ребенка. Исследователи отмечают, что проявления аффективного поведения родители замечают чаще на 2-3-м годах жизни ребенка. В этот возрастной период аффективность в поведении может быть связана с изменением привычного жизненного уклада, в основе которого лежит травмирующая психику ребенка разлука с близким взрослым, чаще матерью (например, при поступлении ребенка в детский сад, в связи с госпитализацией).

Проблемы разлуки ребенка с близким взрослым и связанные с ней трудности обсуждались в работах представителей психоаналитической теории. Так, 3.Фрейд утверждает, что способность ребенка отделяться от матери должна пройти ряд стадий (1978). Первая стадия — это период биологического единства матери и ребенка. На второй стадии тесный контакт матери и ребенка является нормой и дети яростно протестуют против разлучения. На третьей стадии ребенок обнаруживает готовность на короткие промежутки времени расставаться с матерью, но поначалу это — непродолжительные расставания и обязательна возможность скорейшего возврата матери. Примечательно то, что продолжительность этого отсутствия, нахождения ребенка без матери, с опорой на ее внутренний образ, адекватна уровню развития ребенка; в пределах этого «лимита» ребенок может позволить матери уйти и радостно реагирует на нее при встрече.

З. Фрейд указывает также на ряд фаз в развитии аффективного поведения ребенка в разлуке: протест ребенка и попытки вернуть мать; отчаяние, сопровождаемое печалью и тоской; защитное «отвязывание». «Ключ» к пониманию детской тревоги в ситуации разлучения, по мнению Фрейда, в разлуке с объектом любви. Ребенок реагирует тревогой даже на кратковременное исчезновение матери. Одиночество, которое ребенок ощущает в разлуке с матерью, является источником тревоги и страхов у ребенка, парализует его развитие. «Тревога у детей не выражает ничего, кроме факта, что они чувствуют потерявшими лицо, которое они любят» (З.Фрейд, 1905. Цит по Дж.Боулби, 1978).

Исследования зарубежных психологов показывают, что дети раннего и младшего возраста остро реагируют на разлуку с близким взрослым. Эмоциональные переживания, источником которых являются даже кратковременные разлуки, могут оставлять следы в дальнейшем развитии ребенка (Дж.Боулби, 1973, 3.Фрейд, 1905, М.Эйнсворт, 1971, Э.Эриксон, 1982).

Разлука с матерью заставляет ребенка остро переживать свою беспомощность, вызывает повторно эмоцию страха, переживания фиксируются и переходят в фобию. Разлука с матерью оказывает также влияние на развитие некоторых личностных качеств у детей. Так, если у ребенка имеются невротические симптомы, они усугубляются ситуацией разлучения с матерью (особенно у наиболее чувствительных детей).

В связи с высокой чувствительностью детей к материнской депривации встает вопрос о возможности избавления от ее последствий. Дети, перенесшие депривацию в раннем возрасте, даже оправившись от нее, остаются чувствительными к угрозе расставания и в более позднем возрасте. Как подчеркивает М.Эйнсворт, существует эмпирически выведенная связь между тяжелыми переживаниями («утраты») в детстве и депрессией у взрослых. Ранний опыт может положить начало процессу, который, будучи скрытым долгое время, активизируется в стрессовых ситуациях и приводит к патологическим реакциям.

В разлуке у ребенка формируются привычные схемы защитного поведения, аутостимуляторные действия, различные формы компенсаторного поведения (В.В.Лебединский, М.К.Бардышевская, 1995).

По данным некоторых зарубежных исследований, короткие разлуки (на одну-две недели) с объектом привязанности могут лишь временно повышать привязанность (Moore, 1964, 1969). Наблюдения за детьми от рождения до шести лет, проводимые этим автором, показали, что дети, несколько раз оставляемые в яслях в 3-9-ти месячном возрасте, в восьмилетием возрасте обнаружили плохую социальную приспособленность. Дети из благополучных семей после коротких разлук не увеличивают привязанности. У детей из неблагополучных семей, имевших в опыте разлуку, в шесть лет плохая приспособляемость. Особенно тревожной была привязанность ребенка там, где менялись воспитатели. Значительно лучшим было состояние тех детей, у которых были постоянные воспитатели, и у детей, которые до трех лет были с матерями.

Некоторые исследователи указывают на повышение агрессивности в поведении ребенка при разлуке с матерью. Причем агрессия может быть направлена на игрушки, куклы, особенно на те, которые символизировали родителей. Гнев ребенка при встрече с матерью может принять форму упрека «Где ты была» и предпочтения общения с отцом (Heinicke, Westheimer, 1966).

Описывая тревожную привязанность и детские фобии, Дж.Боулби указывает, что в основе этих фобий лежит страх изменить тип семейных взаимодействий. Так, в основе «страха школы» лежит не то, что ребенок боится школы, а то, что он боится покинуть дом, разрушить связь с объектом привязанности. Мать может страдать от тревожности и неосознанно стремиться оставить ребенка для собственного спокойствия. Ребенок боится, что плохое может случиться с ним или с объектом привязанности и потому не хочет покидать дом. Тревожным может быть и отец.

Примечательно то, что матери могут, как осознавать, так и не осознавать свое тревожное состояние. Указывается, что на особенности привязанности между матерью и ребенком могут влиять прародительские отношения. По мнению Дж.Боулби, в таких семьях нарушены отношения между супругами.

Известный американский психолог Э.Эриксон подчеркивал, что к первым социальным достижениям ребенка относится готовность его позволить матери исчезнуть из виду без чрезмерной тревожности или гнева, так как ее существование стало внутренней уверенностью, а ее новое появление предсказуемым. Именно это постоянство, непрерывность и тождественность жизненного опыта формирует у маленького ребенка зачаточное чувство собственной идентичности (цит. по Л. Ф. Обуховой, с. 85).

В ряде работ (Heathers, 1954, Murphy, 1962, Shirly, Роyntz, 1941) короткие разлуки с матерью изучались в процессе наблюдений за детьми в возрасте от двух до восьми лет, оставленных в исследовательском центре на один день. Эмоциональные переживания проявлялись у этих детей в плаче, апатии, требовании позвать мать, в сниженном настроении и плаче при встрече. Однако были дети, которые хорошо переносили разлуку. Самые сильные деструктивные реакции на разлуку с близким взрослым отмечаются у трехлетних детей (Дж.Боулби, 1973).

Авторы данных исследований считают, что даже короткие, непродолжительные разлуки существенно меняют поведение детей: повторение ситуаций разлучения с матерью усиливает деструктивные эмоциональные реакции.

М.Эйнсворт изучала реакции на разлуку у 56 детей первого года жизни. Наблюдения проводились по схеме из восьми этапов, которые предполагали нахождение ребенка в помещении с матерью и без нее. В незнакомое ребенку помещение входили другие взрослые, затем возвращалась мать и т.п. При уходе матери из комнаты большая часть детей (36) реагировала плачем на уход; дети искали мать, ничем не интересовались. При повторной попытке разлучения они активно сопротивлялись. Многие из них проявляли амбивалентное поведение (42 ребенка): после возвращения матери приближались и отворачивались, некоторые игнорировали ее обращения, даже не смотрели на мать. М.Эйнсворт подчеркивает, что повторная разлука еще более усиливала аффективные проявления у детей.

По мнению Дж.Боулби, страх разлучения становится очень сильной отрицательной реакцией, распространяющейся на другие ситуации. В отсутствие матери у ребенка усиливается реакция страха на новизну, на звук, — и этот страх закрепляется.

Некоторые исследователи указывают на различия в поведении мальчиков и девочек в ситуации разлуки с матерью (Bowlby, 1973, р. 72). Девочки, по их мнению, больше расстраиваются из-за ухода матери, тогда как мальчики в этой ситуации более устойчивы: они более активны в исследовательских действиях. Но и мальчики, и девочки в ситуации разлуки сердятся на мать за ее уход. У них быстро формируется страх на разлуку.

В целом, по данным зарубежной литературы, в ситуации разлуки возникает и закрепляется тревожная привязанность к матери. Короткие разлуки способны существенно усилить ее.

В отечественной психологии проблема разлуки ребенка с матерью и ее последствия для развития изучена крайне недостаточно. Как считают исследователи, разлука с матерью на короткое время сказывается на эмоциональном благополучии ребенка, он остро переживает свою беспомощность. Разлука со взрослым влияет на развитие и фиксацию у детей фобий и неврозов (М.К.Бардышевская, 1995, О.С.Никольская, 1991, В.С.Роттенберг, 1985 и др.).

Разлука с матерью оказывает влияние на развитие личностных качеств детей, сказывается на развитии познавательной активности ребенка (В.С.Роттенберг, 1985).

В исследованиях психологов отмечается, что результатом аффективной реакции на разлуку остается «аффективный след», который в аналогичной ситуации может вновь вызвать отрицательные переживания, нарушить эмоциональное равновесие ребенка.

Обсуждая проблемы возникновения детских неврозов, А.И.Захаров говорит о том, что эмоциональный шок на разлуку, испытываемый детьми при поступлении в дошкольное учреждение, резко снижает защитные силы организма. Дети способны испытывать страх перед образом «не-матери», а другого взрослого в детском саду. На эмоциональное состояние ребенка в ситуации разлуки влияет не только сам акт разлуки, но также и те отношения, которые сложились у ребенка с матерью. Если мать симбиотически связана с ребенком, то разрыв происходит сложнее (особенно, например, у мальчиков при тесной эмоциональной связи с матерью, при гиперопекающей позиции матери). Попытка разлучения воспринимается ребенком как потеря навсегда близкого взрослого, в поведении ребенка наблюдается агрессия на людей, которые пытаются увести его от матери, крик, плач, истерика. Длительное время ребенок может находиться в этом тяжелом аффективном состоянии. В течение дня могут вновь наблюдаться аффективные взрывы.

По данным исследователей, занимающихся изучением адаптации ребенка к дошкольному учреждению, в разлуке с близким взрослым накапливается нервно-психическое напряжение. Разлука с матерью снижает адаптивные способности ребенка. Многие дети в период адаптации к детскому саду отрицательно эмоционально реагируют на разлуку с матерью. Отрицательно эмоциональные реакции изменяют не только физиологические процессы, но и влияют на психическое развитие ребенка (Н.М. Аксарина, 1977, Н. Д.Ватутина, 1983, Е. М. Гаспарова, 1984, Л. И. Галигузова, 1988, Р. В.Железку, 1982, Г.В.Пантюхина, 1974, М.А.Тонкова-Ямпольская, 1980 и др.).

Трудности адаптационного периода, отягощенные тяжелой ситуацией разлучения с матерью, создают аффективный дискомфорт в контактах ребенка с окружающим миром. Невротические реакции матери в ситуации разлучения, ее повышенная тревожность, беспокойство за ребенка создают ответную зависимость его эмоционального состояния по типу невротической, аффективной привязанности.

Эмоциональные трудности, возникающие у ребенка в разлуке с матерью, могут усугубляться особенностями темперамента ребенка. Так, по мнению А.И.Захарова, дети с флегматичным темпераментом в ответ на стресс склонны затормаживаться, чем возбуждаться; в то время, как дети с холерическим темпераментом, напротив, в первую очередь будут возбуждаться. Происходит, следовательно, аффективное заострение свойственных детям свойств темперамента (1995).

Вместе с тем следует подчеркнуть, что разлука между детьми и родителями — это нормальный и необходимый момент взросления. Как считает Э.Ле Шан, нужно помочь ребенку пережить разлуку, приучать к мысли о ней терпеливо, твердо. И если мать хочет помочь ребенку пережить разлуку легче, то она должна прежде всего проанализировать свои чувства.

Таким образом, психологические исследования, проведенные за последнее время, свидетельствуют о том, что в основе эмоционального благополучия ребенка лежит характер и особенности отношения к нему близких взрослых, эмоциональный фон, который складывается в общении между членами семьи.

Нарушения в эмоциональном развитии, — и, в частности, деструктивное аффективное поведение ребенка, могут быть следствием ранних разлук ребенка с матерью. Однако, аффективного поведение в ситуации разлуки с матерью, особенности протекания аффекта у ребенка в зависимости от типа отношения к нему матери, показатели вариантов аффективного поведения до настоящего времени не были предметом специального исследования.

Источник: http://superinf.ru/view_helpstud.php?id=5738

И в заключение приведу здесь парочку наиболее часто задаваемых и интересных вопросов, на которые мне приходилось отвечать в разговорах про обучение ребенка следованию:

Нормально ли, когда ребенок тащит за руку маму туда, куда ему хочется? Поощрять или пресекать такое поведение?

— Да, я считаю что такое поведение на прогулке нормально и даже желательно для малышей младше двух лет. Ребенок не просто идет куда хочет, он при этом сохраняет максимально прочную связь с мамой, несмотря на захватившее его страстное желание двигаться в сторону предмета или явления, вызвавшего такой горячий интерес. Не думаю, что стоит этого бояться и пресекать, напротив, ребенок который привлекает внимание мамы к тому, что ему интересно, помнит о том, что именно мама(или папа) — это тот человек, который должен участвовать во всем, что происходит с малышом . А значит связь прочна и все на своих местах.

— Является ли ошибкой периодически ходить за ребенком если он в «свободном плавании»?
если зона безопасная, огороженная, изученная-только тогда можно свободное плавание осуществить, и тогда можно и ходить за ребенком, если интересно, но не с целью оберегать (раз безопасно, значит оберегать не надо), а просто за компанию, можно сидеть на скамеечке и т.п. Если зона потенциально небезопасная — действует «правило круга», когда ребенок заступает за мысленную черту, мама подзывает ребенка, и если считает возможным, дальше мама с ребенком продолжают путь в интересном ребенку направлении уже за руку или поддерживая контакт глазами и словами, т.е. обсуждая направление движения и его цель.

А ребенок сам как-то сможет дифференцировать, почему мама у дороги не отпускает руку, а в парке можно уйти далеко?

— Да, ребенок со временем может сам дифференцировать, почему тут -так, а тут-вот так. Окружающаяся среда она же меняется, ребенок связывает: если тихо, парк, дорожки, то можно бегать вокруг мамы и т.п., а если шумно и много людей, то мама держит за руку, а если заборчик-то можно внутри заборчика бегать, а за заборчик без мамы-нельзя и т.п. Но сам определять нужное поведение он пока не в состоянии, поэтому он должен доверить маме эту функцию-определять как себяз десь можно вести. Собственно говоря, это цель нашего обучения: научить ребенка связывать разные условия с разным поведением и доверять функцию слежения за окружающей средой маме. Мама дает сигнал: если можно бегать — значит бегаю. Мама дает сигнал, что надо держаться рядом(берет за руку), и значит идем за руку.

Источник: http://soznatelno.ru/sledovanie/

Следование за мамой

Это такое поведение ребенка, когда он следует за мамой, пока она куда-то идет. Он не бежит на проезжую часть, не уходит в кусты посмотреть на интересный окурок, он сам отвечает за то, чтобы не отстать от мамы.

Такое поведение обусловлено инстинктом следования, который отвечает за выживание детеныша человека в естественной среде. В лесу не может ребенок идти куда хочет и все подряд совать в рот – некоторые растения ядовиты, а вокруг могут быть опасные животные и змеи. Ребенок должен находиться не далее прыжка от мамы, чтобы она могла его защитить в случае нападения.

Поведение следования естественно формируется у детей, живущих в деревнях и сельской местности, потому что кругом действительно много природных опасностей, которые активизируют инстинкт следования. Но в городе все совсем не так, подсознание ребенка не может правильно интерпретировать современные опасности – электричество, машины… Ложное чувство безопасности гасит инстинкты и современной маме необходимо приложить усилия, чтобы сформировать правильное поведение следования.

Почему это важно?

В первую очередь потому, что от этого зависит безопасность ребенка. Когда ребенок неуправляемо бежит от мамы к проезжей части – это может закончиться трагедией в любой момент. А ведь такая ситуация не так редка, на любой детской площадке легко увидеть сцену, когда мама с ужасом гонится за ребенком, подходящим к опасному месту, а малыш, не понимая, вырывается и удирает он нее с радостным смехом.
Иногда можно даже увидеть детей на поводках, «вожжах», и обычно их родители надевают не от хорошей жизни, а потому, что понимают, что иначе не могут контролировать ребенка и реально боятся за его жизнь.

Поведение следования воспитывается именно с целью предотвратить такие ситуации и обучить ребенка осторожности и правильному пониманию опасностей городских улиц.

Как выглядит поведение следования?

Мама с малышом выходят из дома и идут к какой-нибудь цели, например, в магазин за кефиром. Пока они идут, малыш неотступно следует за мамой, отдаляясь от нее не более чем на пару шагов («расстояние прыжка») или идет с ней за руку. Он не бежит за чем-то интересным в кустах, он может только на ходу что-то подхватить, но немедленно догоняет маму. Через некоторое время они делают привал, и вот тогда приходит время ребенка исследовать окружающую среду. Тогда он отходит от мамы и рассматривает все камешки, веточки, песочек, фантики и тот безумно привлекательный мусор, которого, к сожалению, мы никак не можем избежать в городе.
Через некоторое время привал заканчивается, и мама с малышом снова продолжают путь до магазина. Ребенок, как и раньше, следует за мамой. Совершив покупки, на дороге обратно они опять могут сделать привал, дав ребенку поиграть и побегать в свое удовольствие.

Это лишь пример. Понятно, что протяженность и маршрут прогулок могут быть разными, важно лишь то, что они состоят из отрезков, когда малыш следует за мамой, и отрезков, когда они устраивают привал. Чаще всего продолжительность ходьбы и привала – 10-20 минут, но, в принципе, протяженность не важна и зависит от выносливости ребенка, возможностей устроить привал, насколько интересно место привала и так далее. Кажется, что ребенок маленький, ему тяжело долго идти, но его выносливости хватит на полчаса-час ходьбы уже через пару месяцев после того, как он начал ходить.

Как обучить поведению следования?

Обучение следованию начинается как только ребенок начинает ходить на улице. Выходя на каждую прогулку, мама должна иметь цель – сходить в магазин, поликлинику, или посидеть на скамеечке у дальней детской площадки. Цель позволяет маме сфокусироваться на том, чтобы идти и не потакать желанию ребенка осмотреть каждую грязную бумажку. Это одно из проявлений ведущей роли матери. Ребенок при маме, идущей по делам, а не мама при ребенке. Поэтому перед выходом маме надо сформулировать самой для себя, куда они сегодня идут.

Вот мама поставила ребенка на землю и он идет несколько шагов вслед за мамой, и тут его внимание привлек листик — и он разворачивается и делает шаг к нему. Мама тут же подхватывает малыша одной рукой под мышку и проносит несколько шагов. Если малыш опять пошел не туда, то подхватывает и проносит немного дольше.

Это подхватывание не должно быть удобным для ребенка. Для него поза, когда его схватили под мышку — тоже самое как когда кошка берет за шкирку котенка. Это значит что он либо попал в опасность и мама его спасает, либо что он что-то сделал не так.. Маме не надо ничего говорить, не нужно ругать ребенка, что он от нее уходит, или как-то выражать свое негативное отношение. Раз его так схватили, значит ребенок сразу получает сообщение, что так делать и идти в ту сторону не стоит. Слова тут могут лишь помешать.

Для мамы важно помнить, что следование за мамой – это ответственность ребенка. В начале обучения, ей надо удерживать в голове мысль, что ребенок обязательно идет за ней, другого быть не может! Если мама только и ждет, что сейчас он от нее побежит, то ему ничего не останется делать, кроме как действительно побежать. Ведь ребенок стремится оправдывать ожидания родителей.

Как правило, дети обучаются поведению следования в течение пяти-шести месяцев. Если у мамы в какой-то день нет возможности долго идти с ребенком, то она может просто посадить его в слинг или в коляску и побежать по своим делам. А обучение следованию отложить на следующий раз.

Если ребенок вдруг побежал далеко от мамы, то маме лучше не самой бежать за ним, а попросить кого-нибудь из прохожих привести ребенка. При этом важно попросить, чтобы прохожий не был ласковым с ребенком, а суровым голосом сказал ему конкретную фразу, например: «А где твоя мама? далеко? Чудесно, значит я сейчас тебя схвачу!» Или «Ты что это так далеко от мамы ушел? Ну-ка быстро к маме, а то в мешок посажу и утащу с собой!»

В разном возрасте ребенок следует за мамой на разном расстоянии. Эта безопасная дистанция определяется моторными возможностями ребенка, насколько быстро он может вернуться к маме. В среднем до 1.5 лет безопасная дистанция – 1.5 метра от мамы, после 2 лет — 2-2.5 метра, после 3х лет она может быть больше.

Источник: http://frances1.livejournal.com/94770.html

Что такое поведение следования

Слезая с рук около года, следующие пару лет ребенок проводит рядом с родителем — «у маминой юбки». Интересно, что в некоторых диалектах русского языка (и в других языках) есть даже отдельное слово «юбошный» как обозначение возраста ребенка, вот именно этого, с года до трех.

Самое главное, базовое желание маленького ребенка — оставаться рядом со «своим» взрослым. Желательно всегда. Пока малыш не способен сам перемещаться в пространстве, вариантов у него немного — только звать криком.

В самом деле, что может сделать совсем маленький, не способный самостоятельно перемещаться детеныш, если в минуту опасности вдруг оказался не рядом с родителем? Драться он не может, убегать и хитро прятаться — тоже. Его единственная надежда на спасение — что к нему вернется родитель и очень быстро заберет отсюда в безопасное место или как-то еще разберется с угрозой.

Что детеныш может сделать от себя? Только одно: оставаясь на месте, поставить звуковой маяк, чтобы взрослый не тратил время на его поиски, скажем, в высокой траве. Эта первая, самая примитивная программа «оставайся на месте и кричи громко», и она более-менее сносно работает весь первый год, если родители в порядке и отзывчивы.

Но вот наконец ребенок научился преодолевать силу земного тяготения, хотя бы пока на четвереньках и — о, чудо, надо же! Теперь я могу сам приблизиться к маме, когда захочу! Еще немного — и больше не надо ждать милостей от взрослых, захотел — и пошел! Потом побежал! Ведь стимул мощнейший — исполнение самого главного желания, самой базовой потребности.

Так начинает свое становление важнейшая поведенческая программа, которая обеспечивает безопасность ребенка, его развитие и взросление — поведение следования.

Программа следования есть почти у всех млекопитающих и у многих птиц: детеныши следуют за мамой, куда бы она ни пошла. Они сами не решают, куда бежать, не выбирают путь, не рассматривают варианты. Залог выживания: следовать за своим взрослым, а уж он знает, куда. Слоненок трогательно держится хоботом за хвост слонихи, олененок бежит за ярким белым пятном у мамы под хвостом — чтобы легче было не терять из поля зрения на бегу, утята смешно семенят за уткой, человеческий детеныш идет рядом с родителем, держась за его руку или одежду.

Поведение следования очень — сложная программа, ведь нужно одновременно делать несколько дел. Удерживать в поле внимания «своего» взрослого, который при этом быстро движется. Оценивать свое от него расстояние: не отстал ли? не прибавить ли ходу? Да еще в процессе смотреть под ноги — взрослый движется вперед, ему не до этого.

Сложно. Следованию не научишься за один день, на это уходит время.

Оцените статью
Акушерство и Гинекология